Те, кто обвиняют Диану Эбботт или Алана Хансена  в расистских высказываниях, просто уже не осознают – что же на самом деле является расизмом.

By David Lammy, Daily Telegraph

Британия опозорилась.  Оказывается, все мы приняли героическое решение – отмежеваться от каких-либо дискуссий на расовую тему.

О чем, вообще говоря, речь? Дискуссия уже происходит на телеэкранах. Джон Терри — «расист». Луиш Суарес — «расист». Алан Хансен — «расист». Хотите попробовать что-нибудь сказать на публике? Делайте это крайне осторожно и аккуратно! Но и в этом случае вполне можно огрести звание «расиста». Лучше всего сидеть дома и направлять свое негодование на уже опознанных и осужденных обществом изуверов.

Что же такого страшного произошло, скажем – с Дианой Эбботт?

Диана Эбботт в жестком обмене мнениями по поводу однородности темнокожего сообщества делает случайную ошибку: она говорит, что белые люди пытаются разделить темнокожее сообщество и управлять им. Тут же – от членов парламента и от аудитории Твиттера она получает звание расиста. Расист и всё тут! Даже ее босс согласился с этим. В чем же, собственно, состоит ее вина? В том, что она забыла употребить слово «некоторые».  «Некоторые белые люди пытаются управлять…» — надо было так. Всего лишь…

Неужели кто-нибудь действительно полагает, что Диана считает каждого белого человека виновным в попытке порулить темнокожим сообществом? Или что она умышленно подстрекает слушателей к проявлению расовой ненависти, отдавая особый сигнал каждому темнокожему пользователю Твиттера к началу вооруженных действий против белых завоевателей? Диана бывает излишне эмоциональной, язвительной, леворадикальной, иногда – грубой, это так. Но расистом? Нет, никогда.

Или возьмем случай с Аланом Хансеном. Хансен ошибся, употребив слово «цветной» вместо «темнокожий» или «азиат», обсуждая проблемы расовых отношений среди нынешнего поколения футболистов Премьер-Лиги. На следующее утро мой почтовый ящик был переполнен письмами представителей мира журналистики, интересовавшихся моим мнением  (мнением «темнокожего члена парламента» ) по поводу «расистской выходки» Хансена. Даже беглый просмотр моего Твиттера выявил немало тех, кто был просто в ужасе от того, что на BBC работает такой отъявленный «расист» как Хансен.

Теперь давайте добавим немного объективности. Хансен – это важнейший «продукт» британского футбола – вначале игрок, затем – аналитик и комментатор. Также, как мои первые воспоминания о футболе связаны с низким баритоном Джона Мотсона, мои дети запомнят длинный шрам, разрезающий лоб Хансена. Он играл рядом с великими английскими футболистами – например, с Джоном Барнсом, а в качестве комментатора  работал бок о бок с Яном Райтом и Гатом Круксом. Если он является расистом – значит он хорошо законспирировался, сумев продержаться так долго! Все-таки я подозреваю, что вряд ли он является членом Британской Националистической Партии и вряд ли представляет себе – что там у них сейчас происходит на национальной ниве.

Называя таких людей как Алан Хансен и Диана Эбботт расистами, мы обманываем себя. И не только потому, что мы сознательно опускаем в грязь имя честного, достойного человека, но и потому, что мы теряем ощущение и понимание того, что же действительно является расизмом. Мы создали новый моральный кодекс (целый кодекс!) о том – как говорить на тему расовой и этнической принадлежности. Нам остается либо примыкать к придурковатым членам праворадикальной организации «Лига английской обороны» (EDL), заполняющих районы Лутон и Тауэр-Хэмлетс, либо к назойливым деликатным либералам,  считающим недопустимым любое упоминание о расовой принадлежности…

В отличие от других дискуссий, в дебатах на данную тему выигрывает не тот, кто выкладывает наиболее ёмкий и обоснованный аргумент, а тот, кто способен говорить дольше и громче других, не совершая при этом очевидных промахов и никого не «задевая». А как только в дискуссии появляется обиженный, он тут же получает бонусные очки. Самый обиженный получает самый большой бонус. Злые преступники (обидевшие собеседника) практически всегда теряют право на то, чтобы принести извинения и продолжить беседу. Если же виновник обиды попытается прояснить и объяснить контекст сказанного (дабы успокоить обидевшегося) – что и сделала Диана – это лишь подливает масла в огонь. Никаких объяснений, никаких контекстов – спасет вас только полный отказ от сказанного!..

Пристрастное правосудие – в случае с судом по делу Стивена Лоренса – дало нам шанс серьезно задуматься над этой ситуацией. СМИ «раскопали» Норриса и Добсона  из «расистских» девяностых (прежде всего речь идет о первой половины девяностых годов прошлого века) и перенесли их в наше десятилетие как переносят животных для зоопарка – в криогенно замороженном виде (4 января 2012 года Норрис и Добсон были признаны виновными в преступлении 19-летней давности — прим.ред.). И тот факт, что за неделю до суда произошло абсолютно схожее убийство, не нашел никакого отражения  в судебном вердикте. Несомненно газеты в ближайшие дни проанализируют расовые отношения в ту эпоху (убийство Стивена Лоренса произошло 22 апреля 1993 года – прим.ред.) и в наши дни. «Если бы в 1993 году», — напишут газеты, — «капитан сборной Англии назвал кого-либо «черным ублюдком», ему бы в ответ на это просто пожали плечами. А нынче? Его осуждают всем миром! Как всё-таки изменилась ситуация в обществе за два прошедших десятилетия!»…

Действительно, ситуация изменилась. Но при этом мы «играем» сами с собой в какую-то нелепую, правда — вполне комфортную игру. У нас укоренилось фальшивое чувство безопасности: мы верим, что благодаря тому, что мы громко и интенсивно проявляем свое недовольство и возмущение, расизм и расисты (все как один) исчезнут из нашего общества. И вместо статей о проявлении подлинного расизма – о продолжающихся нападениях на улицах, расизме в школах, расовых проявлениях при приеме на работу, — газеты заполнены гораздо более банальной новостью – о том, удержит ли Джон Терри капитанскую повязку сборной Англии…

Как говорится: назло кондуктору — выйдем, купив билет, из автобуса…

Дэвид Лэмми – член Парламента от Тоттенхэма, автор книги «Из пепла: Британия после беспорядков».