Арсенал: пятилетний план

«Ньюкасл» юга

Чепмен и «Арсенал» постепенно сближались. Чепмен, посетивший Лондон с «Лидс Сити» и пораженный как самим «Хайбери», так и близостью стадиона от станции метрополитена, сказал Ивану Шарпу: «В Лондоне можно многого  добиться – это удивительный шанс для футбольного клуба. Я бы хотел когда-нибудь построить здесь столичный «Ньюкасл Юнайтед»…» Чепмен имел в виду команду «Ньюкасл» образца 1905-11 годов, когда северяне трижды становились чемпионами Англии и пять раз доходили до финалов Кубка Футбольной Ассоциации, хотя однажды – в последний из этих сезонов – их сильно огорчил на «Сент-Джеймс Парке» «Нортгемптон» Герберта Чепмена. В последнюю встречу Чепмена и «Ньюкасла» — когда на «Сент-Джеймс Парк» приезжал «Хаддерсфилд» — на стадионе присутствовало 47,000 зрителей, и конечно же Чепмен хотел создать такую же атмосферу в Лондоне, который тогда занимал второе место в мире по населенности, уступая лишь Нью-Йорку.  В данном случае его стремления совпадали с амбициями Норриса, и когда 11 мая 1925 года в «Атлетик Ньюс» появилось желанное объявление – пожалуй, лишь его элитный и манерно-изысканный тон удивил Герберта Чепмена. В рекламном объявлении говорилось:  «Футбольный Клуб «Арсенал» принимает заявки на должность главного тренера команды. Соискатель должен быть исключительно опытным специалистом и обладать высшей квалификацией в данной области – причем, сказанное относится как к его профессиональному мастерству, так и к личным качествам. Джентльменам, чьи способности выстроить хорошую команду зависят исключительно от обильного и неоправданного трансферного финансирования, просьба – не беспокоить». Приложенный адрес обращения соответствовал лондонскому дому Норриса на Темзе.

От Чепмена письма не последовало.  Ему о свободной вакансии рассказал журналист Джеймс Коттон, который был также знаком и с самим Норрисом, и с его приятелем из Совета директоров, Уильямом Холлом.  Чепмен знал, что Иван Шарп был в дружеских отношениях еще с одним директором «Арсенала» — сэром Сэмуэлем Хилл-Вудом и попросил передать, что считает Хайбери «местом для себя». Таким образом, Норрису можно было и не размещать объявление. Скорее всего, он это сделал из уважения к незаконченному контракту Чепмена с «Хаддерсфилдом», к правилам хорошего тона, а может – на случай, если бы они с Чепменом не договорились о сотрудничестве. В конце концов, он мог это сделать по совокупности всех вышеназванных причин. Кто знает… Впрочем, Коттон не скрывал своей посреднической роли в данной истории. Просто была организована встреча Чепмена с Норрисом, который, понимая, что достижения Герберта Чепмена в «Хаддерсфилде» сделали его тренерской звездой, в том числе и на трансферном рынке, предложил удвоить получаемую им в настоящее время зарплату, доведя ее до 2,000 фунтов в год. Таким образом, Чепмен становился самым высокооплачиваемым тренером в Англии. Когда Чепмен известил об этом Совет директоров на «Лидс Роуд», они – куда деваться! – также предложили ему 2,000 фунтов в год, но Чепмен уже принял решение, его было не остановить. Он хотел «прощупать» потенциал Лондона – и для себя, как футбольного тренера, и для своих сыновей, у которых в столице будет больше шансов сделать хорошую карьеру. Чепмену очень понравилась английская столица – в тот период, когда он выступал за «Тоттенхэм», так что он был просто счастлив уехать из Йоркшира, и как оказалось – уехать навсегда. Путешествия вокруг Киветон Парка закончились.

«Хайбери», на которое он приехал в 1926 году, имело не так уж много общего с «Хайбери», которое он оставил после себя в 1936 году, не говоря уж о том месте, которое превратилось в элитные апартаменты в 2006 году.  Чепмен не дожил до строительства так называемого Мраморного зала (где полы были сделаны из венецианской мозаики), где будет установлен и простоит до скончания веков его бюст – даже после переезда клуба на «Эмирэтс», – поскольку и Мраморный зал, и бюст были включены во второй уровень исторического наследия, и поэтому обязаны были остаться нетронутыми и при новом статусе Хайбери. «Хайбери», на которое приехал Чепмен, был построен в обычном для того времени формате Арчибальда Лейтча – с двухъярусной центральной трибуной и тремя террасированными секторами. Стадион был большой – только центральная трибуна вмещала 9,000 зрителей. Аудитория была многочисленной и постоянно увеличивалась, оправдывая последовавшее вскоре утверждение Боба Уолла – молодого ассистента Чепмена, долгое время работавшего в «Арсенале», – что переезд из Пламстеда в северный Лондон – это «самое дальновидное решение, когда-либо принятое клубом».

Естественно, с этим не были согласны ни «Тоттенхэм», ни «Клэптон Ориент», и хотя в истории клубов уже были прецеденты смены названия или местоположения – например, команда «Ньютон Хит» (полностью — «Ньютон Хит (Ланкашир энд Йоркшир Рейлуэй)») стала и называться по-другому: «Манчестер Юнайтед», и играть с 1910 года  на новом стадионе: «Олд Траффорд», – но эти метаморфозы были также непопулярны тогда, как и сейчас, скажем – когда футбольный клуб «Уимблдон» неожиданно перевезли в Милтон Кинс, поменяв название на «Милтон Кинс Донс». Местные жители и администрация Излингтона также протестовали против происходящих изменений, но тщетно. Аренда земли на 21 год у колледжа святого Иоанна стоила Норрису 20,000 фунтов, и Арчибальд Лейтч, ранее построивший трибуны для «Тоттенхэма», «Челси», «Эвертона», «Ливерпуля», и «Глазго Рейнджерс», взялся спроектировать и руководить строительством необычной многопролетной крыши, на девяти выступах переднего фронтона которой будут изображены буквы клубного названия плюс «Ф.К.».

После войны долги клуба стали сильно тревожить Норриса. Может, конечно, переезд в северный Лондон и был дальновидным решением, но не самым своевременным – развитие команды сдерживало отсутствие должного финансирования, но, по крайней мере – стадион начал оправдывать себя.  Он стал принимать международные матчи, в том числе – именно на нем сборная Англии впервые сыграла с европейской страной, выиграв в марте 1923 года у сборной Бельгии со счетом 6 – 1, что наверняка еще сильнее разожгло воображение Чепмена.

Устроившись в своем офисе в тыльной стороне первоначальной Восточной трибуны, Чепмен достал лист бумаги. Надо было строить новый «Арсенал». У клуба не было никаких трофеев. Он играл в Футбольной Лиге дольше «Тоттенхэма», но, в отличие от «Арсенала»,  «Шпоры» в 1921 году уже  стали обладателями второго Кубка Футбольной Ассоциации. «Челси»  пробивался в финал Кубка в 1915 году, а «Вест Хэм» принимал участие в первом финале на «Уэмбли». В сезоне 1924-25 три лондонских клуба играли в чемпионате Первого дивизиона. «Шпоры» и «Вест Хэм» обосновались в середине турнирной таблицы, тогда как «Арсенал» был третьим с конца.

Считалось, что вина за такие плачевные результаты целиком и полностью лежала на совести тренера команды – Лесли Найтона. В самом деле – было странно, что он продержался на этом посту в течение шести лет, — видимо, слишком уж дружескими были его отношения с Генри Норрисом, который в основном занимался сокращением долговых обязательств клуба. Игровая карьера Найтона закончилась довольно рано из-за полученной травмы, после чего он стал ассистентом Артура Фэйрклафа в «Хаддерсфилде», помогая главному тренеру построить команду, которую потом перехватит Герберт Чепмен. Когда Фэйрклаф перешел в эмбриональный «Лидс Юнайтед», а Норрис срежиссировал подозрительные выборы «Арсенала» в Первый дивизион —  Найтона переманили в лондонский клуб. Лучшим сезоном Найтона был сезон 1920-21, когда «Арсенал» финишировал на девятом месте. После «Арсенала» Найтон в течение трех лет работал с клубом с весьма длинным названием —  «Борнмут энд Боскомб Атлетик» в Третьем дивизионе (Южная лига), а затем вернулся в Первый дивизион, возглавив сначала «Бирмингем», который он довел в 1931 году до финала Кубка Футбольной Ассоциации, а потом и «Челси». В конце концов, жизнь опять – уже опосредованным образом – свела Найтона и Чепмена: после трех сезонов, проведенных по окончании второй мировой войны Найтоном в «Шрубсери Таун», его на посту главного тренера сменил племянник Герберта Чепмена – Гарри Чепмен-младший.

Что касается наследия, который предыдущий тренер оставил Герберту Чепмену, то Найтон безусловно заслуживает уважение – и не только за то, что он постарался избавиться от долга, нависавшего тяжелым бременем над «Арсеналом», но и за то, что он сумел подписать, по крайней мере, трех игроков, которые способствовали взлету команды под руководством нового тренера. Так же, как  Амброзий Лэнглей, получив в приданое Тома Уилсона, Билли Уотсона и Билли Смита, передал их по эстафете Чепмену, — так и Найтон, собственноручно подписав Боба Джона, Джимми Брейна и Альфа Бейкера в «Арсенал», передал их на хранение и развитие Герберту Чепмену. То есть, при необходимых и достаточных условиях Найтон вполне мог бы управлять футбольным клубом. Но  Герберт Чепмен отличался тем, что он сам создавал эти самые необходимые и достаточные условия.

У Чепмена были нужные мускулы и нервы для того, чтобы добиваться своего.  Предупреждение в объявлении Норриса о бюджетных ограничениях могло оказаться камнем преткновения (хотя Чепмен мог подчеркнуть слово «только лишь» из этой же рекламы и доказать, что его работа была значительно шире и глубже, чем банальная закупка футболистов на трансферном рынке). Как бы там ни было, первую сделку они  – Норрис и Чепмен – совершили вместе. Приоритет главного тренера был, также как и в его первые недели работы в «Хаддерсфилде», —  в приобретении креативного футболиста с высоким уровнем мастерства и достаточным опытом. Снова Чепмен ставит быстроту мышления выше скорости перемещения. Чарли Бучан был даже старше Клема Стефенсона – на момент подписания ему было уже 34 года, но масштаб этого футболиста был побольше.  В 370 матчах, которые Бучан сыграл за «Сандерленд», он забил 209 голов. Многие считали его в период расцвета лучшим форвардом страны. Впрочем, этот период, также как и у Стефенсона, был уже позади. По крайней мере, именно так считал «Сандерленд». Когда Чепмен предлагал ему перейти в «Арсенал», Бучан просто не верил, что его отпустит «Сандерленд», и признался, что был поражен до глубины души, когда в телефонном разговоре Боб Кил, тренер «Сандерленда», подтвердил это. Он еще не знает, что в декабре версайдский клуб установит новый британский трансферный рекорд (во второй раз за три последних года), выудив Боба Келли из «Бернли» за 6,500 фунтов.

Когда переговоры по Бучану начались, «Сандерленд» установил свою цену – 4,000 фунтов. Руководители «Арсенала» были удивлены столь высокой стоимостью 34-летнего футболиста, на что Кил, оправдываясь, заявил, что Бучан в следующем сезоне забьет 20 мячей за «Арсенал». Встречное предложение Норриса было следующим: 2,000 фунтов плюс 100 фунтов за каждый гол, и «Сандерленд» согласился (поступив, как выяснится, весьма мудро). Бучан попросил один день на размышление, и когда Чепмен и Норрис приехали в его спортивный магазин, он уже был согласен вернуться в свой родной Лондон, но только при некоторых условиях. Одним из условий было то, что «Арсенал» должен будет компенсировать ему снижение прибыли, связанное с его личным отсутствием в магазине. Выполнять это условие пришлось неофициально, другими словами – подписанты вошли в противоречие с нормами и правилами Футбольной Лиги и Футбольной Ассоциации. Но дело было сделано, и, в отличие от ситуации с «Лидс Сити», будущие заявления Чепмена о неведении говорят, скорее о его чрезмерной доверчивости. Впрочем, с этой сделкой, Чепмену повезло. Да и Норрис на данный момент также избежал санкций. А Лига подстраховалась, введя новые правила, запрещающие подобные договоренности в будущем.

Итак, Бучан, родившийся в Пламстеде, и игравший в свое время в резервной команде «Арсенала», когда команда еще выступала в тех краях (а покинул он команду после разгоревшейся дискуссии об издержках и затратах), — стал первым приобретением в эпоху Чепмена. Способ, с помощью которого «Сандерленд» собирался сбалансировать свои средства от продажи Бучана, стал широко известен, и Чепмен, который всегда относился к футболу, как к части индустрии развлечений, приветствовал гласность и прозрачность при выполнении взятых обязательств. Стоимость следующего приобретения оказалась как раз 4,000 фунтов, — именно столько заплатили «Хиберниану», установив рекорд трансферных сделок по голкиперам. Надо сказать, что Билл Харпер не оправдал ожиданий в течение тех 18 месяцев, которые ему пришлось играть за «Арсенал». Как бы там ни было, серьезные траты привлекли всеобщее внимание. С одной стороны, никто не сомневался в искренности заверений Норриса о недопустимости чрезмерных трат (он выступал на каждом ежегодном собрании Футбольной Лиги, призывая руководство урезать максимальную стоимость транфсерных сделок), но с другой стороны – он выкинул из клубного кошелька 8,000 фунтов в течение трех месяцев, сведя на нет все прежние усилия Найтона по балансированию доходов и расходов. В конце февраля Норрис снова вынужден был раскошелиться: за 3,500 фунтов был приобретен у «Блэкберн Роверс» правый вингер Джо Халм. Впрочем, данные траты достаточно быстро оправдали себя.  «Арсенал» уже не беспокоился о возможном вылете из Первого дивизиона, как это порой еще происходило девять месяцев назад. Напротив, «Арсенал» был близок к первым строчкам турнирной таблице чемпионата. Чепмен повторил свой трюк, который он уже использовал в «Хаддерсфилде»: он дал команде почувствовать пьянящий запах успеха, которого команда никогда раньше не знала. Правда – с изрядной помощью упрямого и самоуверенного Бучана.

Сезон начался с той самой атмосферой на трибунах, о которой так мечтал Чепмен: более 53,000 человек пришли на «Хайбери», чтобы посмотреть северо-лондонское дерби. Центральный полузащитник «Тоттенхэма», Чарли Уолтерс, в этой игре отошел назад и внес огромный вклад в победу гостей с сухим счетом 1 – 0.  Впрочем, это было единственное поражение «Арсенала» в первых восьми матчах. А вот потом… Потом команда поехала в Ньюкасл и была разгромлена там со счетом 7 – 0. Бучан подверг команду уничижительной критики на собрании перед возвращением в Лондон (на поезде). Он заявил, что игра в команде, у «которой нет плана» заставляет его всерьез задуматься об уходе в другой клуб или в свой спортивный магазин в Сандерленде.  Но его выступления (а за первым последовало второе, за вторым третье, — Бучан побуждал Чепмена изменить игровую модель команды с самого начала сезона – как только произошло изменение в правилах определения офсайда) были, к счастью, не более, чем пустой угрозой – такой уж у Чарли Бучана был характер – вспыльчивый, но честный и справедливый. И ответил Чепмен вполне конструктивно.  Он действительно был на этот раз задет за живое – особенно после поражения на «Сент-Джеймс Парке» — и внимательно изучив изменения в правилах, стал приспосабливать к ним игру «Арсенала».

Правила, вообще говоря, менялись для того, чтобы на футбольном поле шла более открытая, и, как следствие этого – более результативная игра. Начиная с 1867 года, игрок считался «в игре» только, когда между ним и линией ворот команды соперников находились не менее трех футболистов противоположной команды (при этом один из них мог быть вратарем).  По мере развития тактических схем и снижения уровня недостойного поведения на поле, выяснилось, что защита явно превосходит нападение. «Ньюкасл», к примеру, стал главным специалистом по расставлению офсайдовых ловушек, благодаря остроумной игре Билли Маккракена. Другие команды немедленно последовали его примеру. К сожалению, от этого сильно замедлился ритм игры – матч постоянно останавливался арбитром для пробития свободных ударов.  В «Хаддерсфилде» Чепмен принял хитроумные контрмеры, пригласив в команду эксперта в уходе от подобных ловушек, но ведь не в каждой же команде был свой Клем Стефенсон!

Таким образом, Футбольная Ассоциация стала решать данную весьма непривлекательную ситуацию. В конце января 1925 года футбольное руководство санкционировало проведение ряда экспериментов на стадионах различных клубов, вылетевших из розыгрыша Кубка.  Одним из таких клубов оказался «Арсенал».  Под руководством невезучего Найтона команда провела товарищеский матч с «Челси», причем в первой половине встречи были начерчены две линии поперек поля в 40 ярдов от каждых ворот – таким образом, обозначалась центральная часть поля (между линиями), свободная от применения правила офсайда. Во второй половине матча линии были отменены, зато изменилось правило определения офсайда: число футболистов команды-соперника, необходимых форварду для  того, чтобы оставаться «в игре», сократилось с трех до двух. В матче был забит всего один гол (отличились игроки «Челси»), но зато количество остановок игры сократилось, особенно во втором тайме, на порядок. Реакции на другие товарищеские матчи с экспериментальными правилами также были положительными, и в итоге новая версия определения офсайда (два человека) вошла в силу в сезоне 1925-26. Эффект был мгновенным и весьма позитивным.

В два титульных сезона чепменский «Хаддерсфилд», несмотря на все ухищрения Стефенсона, забивал в среднем 1.5 мяча за игру. Теперь – в первый сезон, игравшийся по новому правилу, «Хаддерсфилд» был одним из десяти клубов высшего английского дивизиона, который забивал не менее двух голов в среднем за матч. Даная результативность была у «Арсенала» Чепмена и даже у вылетевшего во Второй дивизион «Манчестер Сити». Конечно, такая игра больше нравилась зрителям – впрочем, забота об улучшении качества развлечения зрителей вряд ли была поставлена во главу угла Бучаном и его одноклубниками, которые еще зализывали раны после постыдного разгрома в Ньюкасле. Каждую неделю, при каждом удобном случае Бучан предлагал Чепмену поставить центрального полузащитника в линию с крайними защитниками для того, чтобы «Арсенал» мог успешно  нейтрализовать рейды нападающих соперника, активизировавшихся после принятия нового правила офсайда. С его точки зрения, третий защитник должен был организовывать теперь офсайдовые ловушки, находясь чуть сзади двух крайних защитников. Тем временем, крайние защитники должны были раздвинуться и играть значительно шире, отвечая за прорывы вингеров противоположной команды, которые до этого контролировались крайними полузащитниками. Между крайними полузащитниками или чуть впереди них можно поставить одного из форвардов-инсайдов, который теперь будет выполнять функции  плеймейкера, заменив центрального полузащитника, отодвинутого в зону центральной обороны. Если перевести это на язык футбольных схем, то получалась модель 3 – 3 – 4. Впрочем, Чепмен предпочитал схему 3 – 2 – 2 – 3 во всех возможных вариациях. Данная постепенно возникающая тактическая модель распространится со временем не только по всей Англии, но и по всей Европе и выйдет далеко за ее пределы. Дни привычной для англичан схемы 2 – 3 – 5 были сочтены.

С другой стороны, было бы откровенным упрощением сводить изменение чепменской тактики исключительно к реакции на новое правило определения офсайда, или на постоянные сердитые выступления Бучана с лекциями о теории современной игры. Герберт Чепмен был прекрасно осведомлен о теории третьего защитника. Фактически он уже использовал эту схему при прежнем правиле офсайда, работая с «Хаддерсфилдом», например – в финальном матче за Кубок Футбольной Ассоциации 1922 года, когда игра Тома Уилсона на этой позиции привела к тому, что не осознавшие тактическую новизну журналисты обрушились на него, в частности, называя его в «Хаддерсфилд Экзаминер» — «крупным пакостником» или «третьим кандидатом на выборах, портящим шансы наиболее вероятного победителя». Но уже через небольшой промежуток времени последовали статьи различных аналитиков, предполагавших, что рано или поздно командам понадобится третий защитник. Если даже не говорить о «Ньюкасле» — это особая статья – то активные поиски в этом направлении вел «Тоттенхэм». Чепмен просто выжидал оптимального момента для внедрения новой модели, ждал импульса – положительного или отрицательного. И получил его – теперь в необходимости новой модели уже не было сомнений.

Чепмен согласился с большей частью тактического анализа Бучана. Он перевел высокого, элегантного Джека Батлера из центра полузащиты назад, отдав вакантную позицию Энди Нилу, предварительно «покопавшись» в команде на предмет выявления футболиста, который, будь он хоть медленным, как похоронная процессия, мог бы аккуратно и точно распоряжаться мячом. В конечном счете эта роль закрепится за Алексом Джеймсом.  Бучан и сам предложил себя на этом месте, но Чепмен хотел его видеть значительно ближе  к воротам соперника, — он должен был забивать и создавать голевые моменты. В пару с Бучаном, игравшим на позиции форварда-инсайда, в центр нападения был отправлен Джимми Брейн, и новая связка заработала. К середине зимы «Арсенал» был на верхней строчке турнирной таблицы. Сыграл «Арсенал» и в Хаддерсфилде (наверное, Чепмену было что вспомнить), где 22,000 самоотверженных зрителей пришли в промозглый день на стадион, чтобы увидеть, как Алекс Джексон сравнял счет в матче, приведя его в итоге к окончательной ничьей 2 – 2.  Первый гол в «Арсенале» забил Бучан, претендуя с Джексоном на звание лучшего игрока матча. Всего Бучан забил – в Лиге и в Кубке – 21 гол, обеспечив, таким образом «Сандерленду» даже больше, чем они запрашивали (2000 фунтов плюс 100 фунтов за каждый гол – итого 4100 фунтов). А лучшим бомбардиром с клубным рекордом – 33 гола – стал Джимми Брейн. При этом Чепмен соответствующим образом укрепил оборону, а атака – особенно ударная связка Бучана с Брейном – работала безотказно, успешно приспосабливаясь к новым правилам. В розыгрыше Кубка Футбольной Ассоциации «Арсенал» повторил свое лучшее достижение после полуфинала 1907 года (тогда команда называлась еще «Вулвич Арсенал»), победив «Волков», «Блэкберн» и «Астон Виллу» и пробившись, таким образом, в восьмерку сильнейших, но затем оступившись на «Суонси».  Ранний вылет «Хаддерсфилда» в розыгрыше Кубка от «Манчестер Сити» должен был прочистить мозги ребятам с «Лидс Роуд», которые, казалось, выигрывая третий титул подряд, забыли, что режиссером успеха был все-таки Чепмен, а не нынешний главный тренер, Поттер (Поттер получал 600 фунтов в год, что составляло одну треть от годовой зарплаты Чепмена). Приехав на «Хайбери», они посчитали, что смогут победить и не самым сильным составом (в этот же день Джексон забил победный гол за шотландцев в матче со сборной Англии на «Олд Траффорд», тогда как Тед Тейлор и Рой Гудалл были среди проигравших), но ошиблись, проиграв со счетом 3 – 1. Тем не менее, Чепмен не мог пожать руку Поттеру и поприветствовать своих старых друзей, поздравив их с третьим титулом (и не мог принять встречные поздравления со вторым местом в чемпионате – высшим достижением в истории клуба), поскольку находился в отъезде – всё искал новых игроков, которые смогли бы поднять «Арсенал» на верхнюю ступень пьедестала.

Тем не менее, «Арсеналу» придется сначала опуститься в турнирной таблице, перед тем, как стремительно взлететь. Чепмен запросил пять лет на взлет. И как выяснилось,  это был как раз тот самый срок, за который команда смогла по-настоящему разогнаться и наконец-то получить свой первый титульный трофей.  Но перед этим «Арсеналу» предстоит проложить дорогу на «Уэмбли» —  для чего понадобится всего лишь один год.