Сражение при Хайбери.

Травма, которую получил Том Купер, второй капитан английской сборной, в составе которой мне довелось выходить на поле (капитаном первой команды, в которой я играл, был Рой Гудал), предоставила мне возможность впервые надеть капитанскую повязку национальной команды в матче против Италии, 14 ноября 1934 года.
В течение прошлого лета Том в качестве капитана выводил нас – в рамках моего второго выездного (с Британских островов) турне сборной – на матчи с Венгрией и Чехо-Словакией. Обе встречи мы проиграли. После игры в Будапеште, где мы смогли забить всего лишь один гол, зато умудрились пропустить два, я слышал, как Том говорил арбитру Уэлли Левингтону: «Они проходили сквозь нас как сквозь солому!..» И это после того, как мы набегались до полусмерти! Франк Мосс позже жаловался в раздевалке: «Я был уверен, что они отменят игру – я 90 процентов матча копошился в грязевом месиве!»

Когда был определен состав английской команды на матч с итальянцами (в Италии эта встреча афишировалась как самое важное сражение в мире со времен Великой Войны), удивлению многих не было предела: в команде оказалось пятеро игроков «Арсенала»: Мосс, Коппин, Боуден, Бастин и я.
За несколько дней до матча Том Купер получил травму, и стало понятно, что сыграть он не сможет. Вместо него в команду был вызван Джордж Мэйл, таким образом удельный вес хайберовцев достиг уже шести футболистов! Тем временем некоторые газеты активно начали разводить спекуляции по поводу того – кому в отсутствие Купера достанется капитанская повязка, и я был, конечно же, рад, что мое имя фигурировало в перечне возможных кандидатов.

Но футбольных болельщиков ожидал еще один шок до того, как команда вышла на газон. В понедельник Фреда Тилсона, центрфорварда, настоятельно попросили оставить расположение команды, а после того, как заменивший его Джордж Хант получил травму и отказался выступать… в команду вызвали Теда Дрэйка – таким образом, это был величайший (с нашей, конечно же, точки зрения) рекорд международных матчей сборной Англии: СЕМЬ футболистов «Арсенала» были включены в состав команды!

И затем, за несколько часов до начала встречи, мне сказали, что капитаном команды впервые в жизни буду я. Конечно я был счастлив – и особенно от того, что это случилось на моем родном поле. Состав команды был такой: Мосс, Мэйл, Хэпгуд, Вриттон («Эвертон»), Баркер («Дерби Каунти»), Коппин, Мэтьюз («Сток Сити»), Боуден, Дрэйк, Бастин и Брук («Манчестер Сити»). Другими «представителями» «Арсенала» были Том Уиттакер, возглавлявший работу с командой, и Джордж Аллисон, который вел репортаж на трибуне.

Я жутко волновался, когда выводил команду на хорошо знакомое поле, и после того, как были сыграны национальный гимны двух стран, представил игрокам двух почетных гостей матча – покойного принца Артура Коннаутского и сеньора Гранди, посла Италии в Великобритании. Затем я побежал к центру поля, чтобы бросить жребий с Монти, итальянским капитаном, еще не зная, что эта встреча будет самой грязной игрой из всех тех, что мне довелось сыграть на футбольном поле.

Мы помчались в атаку, и через пятнадцать минут практически встреча была выиграна. Уже через тридцать секунд мы должны были бы забить, но одиннадцатиметровый удар в исполнении Эрика Брука оказался по силам итальянскому голкиперу, Сересоли, кстати – весьма хорошему вратарю. Но Эрик исправил свой промах: через девять минут он забил головой великолепный гол с подачи Мэтьюза, а еще через две минуты вколотил мяч в сетку со штрафного удара, пробитого примерно с линии штрафной площадки.

Наши ребята показывали великолепный футбол, тогда как итальянцы, к тому времени, уже начали терять контроль над возникавшими эмоциями.
Не успели трибуны, заполненные пятьюдесятью тысячами зрителей отойти от празднования второго забитого мяча , как я попал в переделку.
Мяч был на нашей стороне поля, итальянцы вбрасывали аут, и их правый крайний далеко вкинул мяч в игру. Мяч перелетел через меня, я высоко подпрыгнул, пытаясь достать его головой, и в это время правый полузащитник итальянцев, не обращая особого внимания на траекторию полета мяча, прыгнул передо мной и аккуратно и точно направил свой локоть в мое лицо.

Очнулся я в раздевалке. Раздавался затихающий шум трибун – это зрители заканчивали праздновать уже третий забитый гол в ворота итальянцев (мяч забил Дрэйк), а старик Том активно работал над моим окровавленным лицом. Я спросил его – разбит ли у меня нос, на что он, накладывая на обе части лица войлочный бандаж и гипсовую смесь, ответил, что так оно и есть. Как только Том оказал мне медицинскую помощь, я вскочил и бросился из раздевалки на поле.

Сражение на поле продолжалось, и уже в каждой команде были потери – газон покинул Монти со сломанным пальцем и переломом кости ступни. Итальянцы озверели до предела и пинали наотмашь всё, что попадало в поле их зрения. Моя травма, очевидно, легла в основу прогрессирующей потасовки между командами, хот наши парни и старались сдерживать себя.
А ведь как тяжело вести себя как джентльмен, когда рядом ваш оппонент, напоминая активного члена мафии, бьет шипами но вашим ногам, либо пинает вас сзади, прыгая с вами в воздухе!..

Но, повторяю, мы держались в рамках дозволенного. Из нашей команды выделялся Уилф Коппин — он был явно в ударе в тот вечер. Впервые в своей карьере (или жизни) итальянцы получили урок честной физической борьбы плечо в плечо, а знаменитый подкат двумя ногами Уилфа заставлял их серьезно задуматься над тем что происходит.

Итальянцы играли гораздо лучше во втором тайме, и, если бы не титанические усилия нашей обороны, вполне могли сыграть вничью, или даже выиграть встречу. Меацца забил два красивых мяча в середине второго тайма с интервалом в две минуты, и только кошачья ловкость и сообразительность Мосса не дали ему сделать хет-трик и сравнять счет.
И мы держались, несмотря на то, что итальянцы с каждой минутой играли во всё более дикий и грязный футбол, а зрители ревели – всё более яростно. Один из журналистов испытал такое отвращение при виде грубостей, если не жестокостей, на поле, что озаглавил свой отчет «От нашего военного корреспондента с передовой».

Раздевалка сборной Англии после матча напоминала пункт эвакуации тяжелораненых и больных. Эрик Брук (которому уже во время матча была сделана жесткая перевязка локтевого сустава) и я – были отправлены в Северный Королевский Госпиталь для срочного лечения, тогда как Дрэйк, которого несколько раз сильно ударили, в том числе, один раз в лицо, Бастин и Боуден стали пациентами оперативной хирургической палаты Тома Уиттакера. Кстати, Клифф, Коппинг и Тед (это была его первая международная встреча) играли как настоящие герои.

В тот вечер на банкете сборная Англии представляла собой печальное зрелище. С моим загипсованным носом, ужасным привкусом во рту и сумасшедшей головной болью, раскалывающей череп, я в торжественной обстановке получал от сеньора Гранди памятные медали.
Проходя через банкетный зал, я наткнулся на столик, за которым сидел мой итальянский супостат, атаковавший меня локтем с тыла. Он нагло смотрел мне в глаза и… смеялся. Хорошо, что у меня уравновешенный характер – в противном случае, сражение при Хайбери продолжилось бы уже на банкете… Впрочем, возможно, он просто не заслуживал особого внимания. Тогда я подумал, что не хочу пересекаться в своей жизни с итальянцами. Но пять лет спустя мне уже вновь пришлось играть с ними, на этот раз — в Милане. В том матче травму получил Джордж Мэйл.

Через несколько месяцев после матча стало известно, что одной из возможных причин такой отчаянной, жестокой и грязной игры итальянцев была специальная жесткая установка от Муссолини. Каждому футболисту было обещано в случае победы 150 фунтов, автомобиль «Альфа-Ромео», и, что самое важное для них в то время – освобождение от ежегодной армейской службы.
Ничего из вышеперечисленного они так и не заработали, и даже два забитых ими во втором тайме мяча оказались недостаточным вкладом в ожидаемую победу.

Повторяю – это была самая грязная игра, в которой мне когда-либо пришлось принять участие на футбольном поле. Сам же я никогда не практиковал такой футбол, и никогда не хотел делать на поле ничего подобного, — в конце концов, это ничего не дает вам, кроме травм и сокращения игровой практики.

Другая игра, о которой возможно также лучше было бы не вспоминать, проходила с «Халл Сити» в полуфинале Кубка в тот год, когда «Арсенал», выйдя в финал, разбил «Хаддерсфилд».
После ничьи 2-2 в Лидсе, мы встретились с «Халлом» в следующую среду на «Вилла Парке». Дэвид Джек пропустил гол в первые двенадцать минут, и с того момента игра пошла всё хуже и хуже. Некоторые футболисты «Халла» всё время пытались играть без мяча, преследуя наших ребят по всему полю, и мы почувствовали истинное облегчение, когда прозвучал финальный свисток, означавший, что нас ждет финальный матч на «Уэмбли».

Мы, в «Арсенале», всегда знаем, что нам предстоит напряженный матч (напряженный, но не грязный!), когда мы встречаемся с «Виллой» или «Хаддерсфилдом».
Думаю, что из всех команд, с которыми мы ежегодно встречались, они были самые упорные, победить их было трудней всего. Конечно, бывали времена, когда мы с легкостью разносили эти команды, особенно примечателен был матч на «Вилла Парк», когда Тед Дрэйк установил рекорд Первого Дивизиона, забив все семь мячей в ворота «Виллы». Кстати, в этом матче Тед нанес в общей сложности девять ударов по воротам, причем в одном случае он расстреливал вратаря в упор, но тогда Мортон блестяще спас свою команду!

Именно на «Вилла Парк мне впервые сломали нос. Та игра – если не рассматривать эпизод с травмой – была одной из самых восхитительных, в которых мне довелось принимать участие.
Хозяева забили быстрый гол, мы сравняли счет, они вышли вперед, мы опять отыгрались, «Вилла» повела 3-2, но мы вновь сделали счет ничейным. Всё это происходило в первые полчаса игры. Билли Уолкер притормозил, и Джо Халм бросился наперерез. Подкат в ноги, и Билли зарабатывает штрафной удар, сам же и пробивает, навешивая на нашу штрафную. Я прыгаю, пытаясь отбить мяч, но в то же самое время, Херби Робертс локтем с размаху попадает мне в лицо. Я приземляюсь, пытаюсь принять вертикальное положение, затем теряю сознание и прихожу в себя только в раздевалке, где Том, как всегда, колдует над моими ранами.

«Что, нос сломан?» — я требую у Тома ответа. Пытаясь смягчить ситуацию, Том отвечает: «Ну, я так уж не думаю…».
«Если нос сломан, то этот матч мне уже не доиграть». На это Том спокойно говорит : «Ты бы лучше посмотрел на себя в зеркало.»
Я, шатаюсь, иду к зеркалу, и вижу, что мой нос размазан по лицу, как масло по бутерброду. Как ни странно, я не чувствовал тогда особо резкой боли. Я сказал: «Ну что ж, если это и есть перелом носовой полости, то я вполне могу играть на поле.» Том наложил подкладки и эластичный бинт, и я ринулся на газон, чтобы продолжить этот сумасшедший матч. Футболка моя (мы всегда меняли свой цвет в играх с «Виллой») при этом была вся в крови.

На тот момент «Вилла» вела 5-3, и до конца встречи оставалось минут двадцать. «Арсенал» пошел на решительный штурм ворот соперника, и Дэвид Джек забил один из своих неповторимых голов – 4-5. Потом буквально на последней секунде он упустил еще один реальный шанс поразить цель, и, таким образом, мы проиграли. Но все равно эта игра была из тех, что навсегда остались в моей памяти.
Мы всегда говорим, что никогда не сможем выиграть у «Шеффилда Юнайтед» на его поле. При этом они часто выигрывают у нас на Хайбери. В конце концов, мы развеяли это предубеждение. Нам нужно было во что бы то ни стало выиграть на «Брамал Лэйн», чтобы сохранить чемпионский титул. Что мы и сделали со счетом 3-1, и я не думаю, что после этого кто-нибудь из наших игроков опасался играть на их поле.

Один из поединков с «Шеффилдом» привнес в мою жизнь тайну, которую я сохранил вплоть до этого дня.
Это была моя вторая игра за «Арсенал», и Гарри Джонсон одновременно со мной рванулись за мячом, причем я бежал лицом к своим воротам. Я попытался выбить мяч ударом ножницами, но он буквально въехал меня, и в результате мяч от моей ноги ракетой влетел в сетку ворот «Арсенала». Автором забитого мяча «назначили» Джонсона, но я далеко не был уверен, что мяч коснулся и его ноги в этом моменте.

«Вест Бромвичу» иногда удается перекрывать нам кислород на поле. Они – одни из немногих, кто постоянно поручает крайним полузащитникам, вместо защитников, следить за соответствующими вингерами. Поэтому нам всегда приходится разрабатывать специальный план, когда они проделывают против нас этот фокус.
Упоминание «Альбиона» высвечивает в моей памяти времена, когда мы стремительным рывком выбегали с «Хоторнса», пытаясь успеть на скорый поезд, идущий в Лондон. Нас настолько поджимало время, что сразу же после финального свистка мы, не приняв душ, даже не переодевшись, мчались к ожидающему нас и готовому к спурту шарабану, чтобы поскорей добраться до станции. Через несколько минут пассажиры скорого поезда с удивлением могли наблюдать одиннадцать уставших игроков «Арсенала», бредущих по вагонным коридорам вагонов в грязной футбольной экипировке с полотенцами в руках – в поисках умывальников, чтобы как можно скорее смыть с себя грязь газона «Хоторнс»!

Аналогичный эпизод возник после матча с «Эвертоном». Та же история: мы рванули сразу же после окончания встречи к станции и, укутанные в длинные белые банные полотенца поверх нашей футбольной формы, стояли, дрожа от холода на перроне вокзала, ожидая, когда прибудет поезд, который как назло опоздал тогда на пятнадцать минут!..